На протяжении большей части четвертичного периода Япония была связана сухопутными мостами с материком и составляла с ним единое целое. Японское море было тогда огромным внутренним озером. Поэтому древнейшие люди, близкие к обитавшему в Восточной Азии синантропу, вполне могли проникать на ее территорию. В результате археологических раскопок в последние десятилетия на территории Японии найдено немало каменных орудий, типологически сопоставимых с нижнепалеолитическими. Однако нет достаточного количества данных, которые позволяли бы судить о физическом типе людей и датировании эпохи, в которой они жили. Бесспорно датируются лишь памятники эпохи мезолита (10 — 6 тыс. лет до н. э).
Древнейшие из неолитических культур Японии, так называемые культуры протодземон, датируются VII тысячелетием до н. э. С VI по I тысячелетие до н. э. растянулся период неолитической культуры дземон (слово означает по-японски «веревочный узор»), распадающейся на более узкие по своим хронологическим и географическим рамкам локальные культуры, которые, различаясь по формам и орнаментации керамики, довольно едины по каменному инвентарю и по хозяйственно-культурному типу оставившего их населения. Это были племена с охотничьим и собирательским хозяйством, с особым значением рыболовства и сбора съедобных моллюсков в прибрежных районах. По общему облику керамического и каменного инвентаря, а также по характеру орнамента эти культуры ближе всего стоят к ранненеолитическим культурам Юго-Восточной Азии. Можно предполагать, что население эпохи дземон по своему языку и физическому типу было близко к современным айнам, которые и могут рассматриваться как наиболее прямые его потомки. Древние айнские племена, антропологически принадлежавшие к весьма специфической ветви австралоидной большой расы, очевидно, расселялись морским путем из Юго-Восточной Азии вдоль берегов Филиппинского и Рюкюского архипелагов. В физическом облике и даже в отдельных этнографических чертах (например, татуировке) современного населения островов Рюкю прослеживаются некоторые элементы айнского субстрата в большей степени, чем среди современного населения Центральной Японии. Были ли японские острова к моменту прихода древних айнов необитаемы, или же айны включили в свой состав потомков палеолитического и мезолитического населения страны, пока сказать трудно.
Начиная с III тысячелетия до н. э. имеются археологические свидетельства примитивного подсечно-огневого земледелия, которое имело вспомогательное значение и не стало основным занятием населения.
Во II тысячелетии до н. э. Южную Японию начали заселять малайско-полинезийские по своему языку и южно-монголоидные по расовому типу племена, которые, смешиваясь с более древним айно-язычным населением, включили в себя немало айнских элементов. В хозяйственно-культурном отношении существенных различий между этими племенами не было.
В VII—V вв. до н. э. в этническом и культурном облике населения Южной Японии происходят существенные сдвиги. Через Цусимский пролив сначала на север острова Кюсю, а затем на Сикоку и на юго-западный Хонсю проникают из Южной Кореи племена — носители энеолитической культуры яёй.
Племена культуры яёй были значительно выше по уровню хозяйственно-культурного развития, чем племена культуры дземон. Им было известно поливное рисосеяние, разведение домашнего скота— коров, свиней, лошадей. Они уже имели некоторые связи с высокоразвитой цивилизацией континентальной Восточной Азии. Из Китая и Кореи к этим племенам проникают металлические, бронзовые и железные орудия и оружие, гончарные изделия. В последние века до нашей эры спорадические упоминания о племенах культуры яёй появляются в китайских династийных хрониках, где они фигурируют под названием «людей Ва» («вожень»). Хроники сообщают о многих десятках небольших «царств» людей Ва, часть которых поддерживала с китайским императорским двором посольские отношения. «Царства», очевидно, представляли собой племенные объединения, в рамках которых зарождались раннеклассовые отношения, далеко зашло имущественное расслоение, появилась родоплеменная знать. «Цари» или «царицы», о которых сообщают хроники, были по своей роли, вероятно, идентичны басилевсам, вождям племен, правителям небольших поселений Древней Греции.
В течение первых веков нашей эры между крупнейшими из «царств» идет ожесточенная борьба за господство, в результате которой в начале IV в. н. э. «царство» Ямато захватывает наиболее богатые и плодородные земли в районе современных городов Осака и Нара и утверждает свое господство над всей Центральной и Южной Японией. Археологически эта эпоха соответствует курганной культуре, названной так по огромным курганам— могилам знати государства Ямато. На смену бронзовым орудиям и оружию приходят железные. Заключительный этап курганной культуры по существу идентичен периоду Асука, первому из периодов, на которые японская традиционная историография делит историю страны, запечатленную уже в письменных документах. В V—VI вв. в Японии еще не было постоянной столицы. Каждый из правителей (присвоивших себе китаизированный титул «тэнно», переводимый обычно на европейские языки как император) переносил свою ставку в новое место.
В это время в Японию из Китая и Кореи переселяется много людей, среди которых и монахи-грамотеи, и искусные ремесленники. Архитектура и роспись дворцов, храмов, погребальных курганов, одежда и образ жизни знати следуют привезенным ими образцам.
В 710 г. была построена по китайскому образцу первая постоянная столица Японии город Нара. Хотя она оставалась императорской резиденцией только до 794 г., но в ней было выстроено много культовых и светских зданий, которые и по сей день остаются ценнейшими историческими и художественными памятниками. Этот период ознаменовался также составлением двух первых (во всяком случае, из известных нам) японских письменных исторических документов — «Кодзики», включившего в себя запись японских космогонических мифов, легенд и деяний мифических первых «императоров», и «Нихонги», во многом параллельного с «Кодзики» текста, но более подробно освещающего реальные исторические события V—VII вв.
В 794 г. столица была перенесена из Нара в город Хэйан (ныне Киото). С этого времени и по XII в. тянется Хэйанский период истории Японии.
Хэйанский период ознаменовался расцветом изысканной, утонченной культуры, ограниченной, однако, исключительно кругами столичной придворной аристократии. В это время были созданы произведения прозы и поэзии, до сих пор не потерявшие своей популярности. В провинциях росло влияние местных феодалов, постепенно превращавших временные земельные наделы в частные поместья, все более независимые от центральной власти, и создававших там свои военные дружины.
В V в. в Японию проник буддизм в виде отдельных религиозно-философских школ, которые позднее оформились в замкнутые секты. Однако и принявшая буддизм аристократия, и тем более народ продолжали исповедовать добуддийскую религию Японии — синтоизм (почитание божеств природы и предков).
При поддержке властей в период Хэйан между обеими религиями сложились отношения дружественного нейтралитета, выражавшиеся во взаимной поддержке различных религиозных начинаний друг друга (строительства храмов, сооружения новых статуй божеств и т. д.). В последующие периоды истории Японии причиной возникавших конфликтных ситуаций между обеими религиями, как правило, было покровительство очередной правящей династии какой-либо одной из них. В итоге на сегодняшний день буддизм и синтоизм сосуществуют, поделив сферы влияния: первый взял на себя погребальные и заупокойные обряды, второй обслуживает религиозно-бытовые потребности людей на этом свете.
Буддийские и синтоистские монастыри были крупными церковными феодалами и пользовались большим влиянием в стране. Некоторые из них, завладев огромными богатствами, землями, создав собственные войска из вооруженных монахов, стали настоящими «государствами в государстве».
Дружинники светских феодалов, первоначально бывшие мелкими ленниками, формировались в особое сословие самураев, мелкопоместного дворянства, которое с завистью смотрело на крупные поместья придворной знати в Центральной Японии. В 1185 г. самурайство, объединившись вокруг влиятельного на северо-востоке дома Минамото, разгромило войска клана Тайра, заправлявшего в то время делами в столичном районе. Предводитель самураев Минамото Еритомо в 1192 г. объявил себя сегуном, т. е. верховным военным правителем. Формально признавая императорский сюзеренитет, сёгун фактически сосредоточил в своих руках всю политическую власть, сохранив за императором лишь номинальный, символический статус духовного главы государства. История Японии XIII—XVI вв. заполнена междоусобными войнами между крупнейшими княжескими родами, каждый из которых стремился закрепить за собой прерогативы сёгунской власти. Поэтому сёгунские династии менялись, но система сёгуната сохранялась в Японии вплоть до середины XIX в.
В 1274—1281 гг. над Японией нависла серьезная угроза: монгольский властитель Хубилай дважды посылал к берегам Японии большой флот. Однако оба раза большинство кораблей было разбито бурей, и попытка вторжения не удалась. Эти бури, так помогшие японцам, были названы «камикадзэ», т. е. «божественный ветер». (Именно к этим бурям и восходит прозвище «камикадзэ», дававшееся японским летчикам-смертникам во время второй мировой войны.)
Отражение монгольского нашествия потребовало от сёгунского правительства большого усилия и расходов и существенно его ослабило, чем воспользовались наместники в отдаленных провинциях. Сконцентрировав в своих руках землю, они превратились в крупных феодалов, стремящихся к власти. Особенно усилились феодалы юго-западных провинций, где принимались меры по отражению монгольского вторжения. Они получили возможность увеличить свои вооруженные силы за счет средств, отпущенных сёгунской казной.
Расположенная вдалеке от стран Западной Европы, островная Япония до середины XVI в. оставалась почти неизвестной европейцам. Первое открытие Японии для европейцев состоялось в 1540-х годах. В Японию проникают испанские и португальские купцы и католические миссионеры. Завезенное ими огнестрельное оружие становится важным фактором обострения междоусобных войн. Многие феодалы, особенно князья юго-западных княжеств, вместе со своими подданными принимают католичество.
В XVI в. сильно развилась внутренняя и внешняя торговля. Японское политическое и экономическое влияние достигает Сиама, Камбоджи, португальских и испанских владений в Индонезии и на Филиппинах, идет активное общение с европейцами. В результате этого возросла роль городского бюргерства, купцов и ремесленников. Но феодальная раздробленность тормозила экономическое развитие страны. Жизнь все настойчивее требовала объединения Японии под сильной центральной властью. Талантливый военачальник Хидэёси Тоётоми, выдвинувшийся из рядовых солдат-пехотинцев, не только объединил под своей властью почти всю страну, но и предпринял ряд завоевательных походов в Корею, стремясь расширить рынки для купечества и отвлечь князей и самураев от борьбы за власть. Однако всенародное сопротивление корейцев привело к разгрому вторгшихся японских войск. После смерти Хидэёси власть перешла к другому военачальнику, князю Иэясу Токугава. Сегуны из рода Токугава правили Японией с 1603 по 1868 г. Сёгунское правительство подчинило своей власти всю страну, но наряду с владениями сёгуна сохранилось около 200 вассальных сёгуну княжеств во главе с князьями — даймё.
Объединение Японии под властью Токугава привело к развитию ремесел, торговли, городской культуры. Особенно это чувствовалось в резиденции сёгунов Эдо (ныне Токио). Всем князьям вменялось в обязанность определенное время находиться в Эдо вместе с семьями и приближенными, причем пребывание это должно было проходить с должной княжеской пышностью. В княжеских столичных замковых городах, в станциях вдоль дорог, соединявших княжества со столицей, и прежде всего в самой столице, ставшей к XVIII в. большим городом, требовались услуги ремесленников, торговцев, художников, актеров. Многие крупные ростовщики и торговцы, несмотря на строгую сословную регламентацию, предписывавшую каждому определенный образ жизни, по своему влиянию, состоянию и окружавшей их роскоши не уступали иным князьям.
Содержание всей этой роскошествовавшей верхушки позднефеодального японского общества ложилось тяжелым бременем на плечи основного производящего класса — крестьянства. За период сёгуната Токугава история насчитывает более 1500 крестьянских выступлений. В некоторых восстаниях участвовало до 200 тыс. крестьян.
При сёгунах Токугава были изгнаны католические миссионеры; христианство жестоко преследовалось и повсеместно искоренялось. В 1639 г. доступ иностранцам в Японию был запрещен, порты страны закрыты для всех иностранных судов, кроме китайских и (в Нагасаки) голландских. Такой политикой сёгуны стремились увековечить феодальный режим. Однако капиталистический уклад неуклонно развивался в недрах феодальной Японии. Недовольство охватывало широкие круги общества, включая и обедневших самураев. Последние давно передали свои поместья князьям в обмен на ежегодную выплату им определенного рисового пайка, но князья были уже не в состоянии выплачивать его регулярно, отчего многие самураи переходили к торговле, ремеслу или становились деклассированными бродягами— «ронинами». Преуспевшие в торговле горожане, напротив, приобретали за деньги самурайские звания и земли и становились помещиками.
В 1854 г. Япония была вынуждена открыть границы для западных держав, расширявших свою политическую и торговую экспансию в бассейне Тихого океана. Проникновение в страну иностранного капитала еще более усугубляло бедственное положение трудящихся масс. В этой обстановке лидеры обуржуазившегося самурайства, опираясь на вооруженные отряды ронинов и горожан, свергли сёгунское правительство, заставили князей — даймё отказаться от своих феодальных прав и передать значительную часть поместий их фактическим владельцам (ростовщикам и обуржуазившимся самураям). Вся полнота власти в стране была передана императорскому правительству, ставшему выразителем буржуазных классовых интересов. Так произошла «революция Мэйдзи» 1868 г. Но, открыв дорогу капиталистическому пути развития страны, она все же осталась незавершенной, в значительной мере сохранив много феодальных пережитков в социальной и экономической структуре Японии. Рост японского капитализма сопровождался введением европейской технологии и административной системы, развитием организованного рабочего и крестьянского движения, переходом Японии к политике империалистической экспансии. В 1894 г. Япония отторгает от Китая Тайвань, в 1905 г. захватывает у России южную часть Сахалина, занимает полуостров Ляодун, а в 1910 г. и Корею.
Большое влияние на развитие классовой борьбы в Японии оказала Великая Октябрьская социалистическая революция. В 1918 г. по стране прокатились «рисовые» бунты, а в 1922 г. в подполье была создана Коммунистическая партия Японии.
В 1931 г. начался новый этап агрессии Японии в Китае, в период которого японские милитаристы попытались испытать прочность дальневосточных границ Советского Союза, организовав серьезные военные провокации против СССР и МНР— у оз. Хасан в 1938 г. и у р. Хал-хин-Гол в 1939 г. В 1940 г. японское правительство заключило тройственный военный союз с Германией и Италией и ввело милитаристский режим внутри страны, распустив все оппозиционные политические организации. 7 декабря 1941 г. Япония внезапным нападением на американскую военную базу Перл-Харбор, находящуюся на Гавайских островах, активно включилась во вторую мировую войну на Тихом океане на стороне фашистской Германии и Италии. Японские войска оккупировали значительную часть Юго-Восточной Азии и Океании. Разгром милитаристской Японии в 1945 г. был ускорен выступлением против нее СССР. Перед самым концом войны США нанесли демонстративные атомные удары по городам Хиросима и Нагасаки, хотя военно-стратегической необходимости в этом не было, так как Япония уже была на грани капитуляции.
После капитуляции Японии США, действуя формально от имени всех союзников, фактически установили единоличную оккупацию страны. Советский Союз настаивал на полном и последовательном проведении в жизнь решений Потсдамской конференции, на широкой демократизации всех сторон жизни японского общества. США стремились провести лишь ограниченные реформы, которые ослабили бы японский монополистический капитал и его крупнейшие группировки — «дзайбацу», обеспечили бы определенный минимум буржуазных свобод в стране, но в то же время не ставили бы под угрозу незыблемость самих основ капиталистического строя Японии. Хотя в целом им удалось осуществить эту линию реформ, все же следует отметить, что выступления советских представителей в Союзном совете по Японии заставили американские оккупационные власти осуществить ряд более радикальных демократических преобразований, нежели это предполагалось ими первоначально.
С октября 1945 г. возобновила свою легальную деятельность вышедшая из подполья Коммунистическая партия Японии, а месяцем позже в политическую жизнь страны включилась Социалистическая партия Японии.
3 мая 1947 г. вступила в силу новая конституция Японии. Ее 9-я статья провозгласила отказ Японии от ведения войны когда-либо в будущем и от создания своих вооруженных сил. Позднее, в обход конституции, такие силы все же были созданы, сперва под названием резервного полицейского корпуса, а затем Сил самообороны.
Принятие новой конституции в определенной мере способствовало закреплению ранее проведенной демократизации в области законодательства, обеспечению буржуазных гражданских свобод, отделению религии от государства. Аграрная реформа 1946—1949 гг. в основном ликвидировала помещичье землевладение и способствовала созданию условий для развития сельского хозяйства страны на капиталистической основе. Фермерский путь развития, однако, не решил всех сложных проблем, стоящих перед парцеллярным японским сельским хозяйством.
С конца 1948 г., в связи с нагнетанием англо-американскими империалистическими кругами атмосферы «холодной войны», в позициях американских оккупационных властей в Японии наметился курс на поддержку наиболее консервативных и реакционных кругов японской буржуазии, на создание в Японии плацдарма будущей агрессии против СССР.
8 сентября 1951 г. на конференции в Сан-Франциско были одновременно подписаны мирный договор с Японией и японо-американский «договор безопасности». Советский Союз и другие социалистические страны отказались подписать Сан-францисский мирный договор, так как он не создал необходимых гарантий дальнейшего развития Японии как миролюбивого и демилитаризованного государства. В то же время Советский Союз последовательно придерживался политического курса, направленного на улучшение советско-японских отношений. С 1956 г. восстановлены нормальные дипломатические отношения Советского Союза с Японией.
Несмотря на значительный ущерб, причиненный японской экономике в годы второй мировой войны, в послевоенное время Япония, используя поддержку США, сумела довольно быстро не только восстановить разрушенное войной хозяйство, но и выйти в число ведущих капиталистических держав. Стабильный подъем экономики наметился с середины 1950-х годов, а с конца 1960-х годов по общему объему производства Япония вышла на второе после США место в мире среди капиталистических стран.
Но в начале 1970-х годов быстрые темпы экономического роста Японии, характерные для 1960-х годов, не только резко упали, но и сменились в конце 1973 г. кризисом перепроизводства, который принял особо острые формы в результате переплетения с охватившими весь капиталистический мир валютно-финансовым и энергетическим кризисами. Лишь в 1976 г. наметился очень медленный и вялый выход из этого кризиса, который существенно ухудшил положение японских трудящихся. Непрекращающаяся инфляция, бедственное положение крестьян и мелких ремесленных производителей, принявшее угрожающие масштабы загрязнение природной среды постоянно стоят среди важнейших проблем, тревожащих народ Японии.