Внутренние различия и города Йеменской Республики

Йемен— страна контрастов. Юго-западная часть республики во многом отличается от ее юго-восточной части.

Расположенный на западе город Аден (800 тыс. жителей – 2009 г.) выделяемся на общем фоне страны своей развитой промышлен­ностью (здесь сосредоточено около 80% всех производственных мощностей респу­блики), а также как транспортный узел, имеющий международное значение.

Старейший район города Кратер — наи­более оживленный по сравнению со всеми другими частями столицы. Здесь расположены правительственные учре­ждения и банки. В лабиринтах маленьких улочек— целое скопище лавок и лотков с разнообразными товарами. Вкусно пах­нет кофе с имбирем, который можно отведать тут же у столика под тентом. Рядом с пестрым людским потоком среди исступленно сигналящих машин степенно вышагивают верблюды, везущие на ры­нок овощи и морскую живность.

Аден несколько не­обычен с точки зрения городской застройки. Аден состоит из нескольких до­вольно удаленных друг от друга и разде­ленных пустырями жилых районов, кото­рые соединены шоссейной дорогой. В от­личие от сырого, душного Кратера, где в колониальные времена жил простой народ, в прибрежных районах Маалла, Хормаксар и Таиахн в благоустроенных европейских домах до 1967 г. жили мест­ные богатеи и английские офицеры, раз­мещались учреждения английской коло­ниальной администрации. Теперь там жи­вут семьи южнойеменских рабочих и служащих.

По дороге в Бурейку, на повороте к городу Эт-Шааб, лежит поваленный на землю бетонный столб. Это пограничный знак между бывшей колонией Аден и английскими протекторатами Южной Аравии. Здесь проходила граница между европеизированным Аденом и районами где до наших дней сохранились пере­житки средневековья.

Другие города западной части страны: Лахдж, Зинджибар, Эль-Кауд — внешне почти не отличаются друг от друга. В цен­тре их высятся бывший султанский дво­рец и одна-две мечети; за ними — сбитые в кучу глинобитные дома, смотрящие на пыльные улицы маленькими окнами, го­родской рынок, рощицы пыльных акаций и тамариксов. Лишь море или горы (в зависимости от географического положе­ния населенного пункта) вносят разнооб­разие в эту обычную картину. С 1960-х г. в этих городах начали строиться новые жилые дома, школы, культурные центры.

Наиболее своеобразной частью восточ­ной половины южного Йемена является Хадрамаут. Долина Хадрамаут — глубокий каньон, стиснутый горами. Горные плато лежат параллельно плоскости долины, а склоны гор почти отвесно обрушиваются вниз, образуя как бы крепостные стены. Почти вся долина засажена финиковыми пальмами, которых здесь насчитывается 12 сортов. В зависимости от сорта и уро­жая на пальме вырастает до 10—12 гроз­дей фиников, каждая в 5—8 кг весом. Крестьяне в Хадрамауте практически ис­пользуют все, что можно получить от пальмы. Собранные осенью финики они очищают от косточек, тщательно перема­лывают их в однородную массу и набивают ею большие глиняные кувшины для хранения впрок. Бедуины заполняют фи­никами бурдюки и возят их с собой как неприкосновенный запас. Косточки не выбрасывают, их толкут в ступе и затем скармливают скоту. Из пальмовых вай (листвы) после вымочки и теребления скручивают прочные веревки, плетут со­суды для хранения чая и сахара и т.д. Хадрамаутский крестьянин от зари до зари хлопочет в своей пальмовой роще, любовно ухаживая за молодыми деревьями. Ему нередко приходится взбираться на высокие пальмы, чтобы очистить их кроны и осторожно удалить обломанные ветром веточки с еще не созревшими финиками.

Предки хадрамаутских земледельцев создали высокую культуру, о которой молчаливо свидетельствуют развалины древних храмов и средневековые дворцы Шибама, Тарима, Сайвуна.

Шибам (10 тыс. жителей), несмотря на свои небольшие размеры, представляет впечатляющее зрелище. Глядя на его многоэтажные ощетинившиеся керами­ческими водостоками «небоскребы», се­рой глыбой поднимающиеся из желтого песка, нельзя не поразиться тому, что возник этот город на самой границе бес­плодной пустыни Руб-эль-Хали. Такое же яркое впечатление оставляет и Тарим (15 тыс. жителей). Он к тому же и важ­ный религиозный центр, известный сво­ими старинными мечетями. Город изда­лека виден благодаря минарету мечети аль-Михдар — самому высокому в стра­не. Сайвун отличается от остальных городов невысокими домами, просторной планировкой.

В одной из бухт Аденского залива у подножия горы Аль-Кара раскинулся город Эль-Мукалла (1 млн. жителей – 2004 г.). Вдоль морского залива узкой грядой тянутся белые минареты, дворцы и дома. В га­вани на рейде стоят многочисленные самбуки, доставляющие товары из других портовых городов Аравии. Отсюда ближе всего до острова Сокотра.

Ввиду большого своеобразия этого острова о нем надо рассказать особо. Сокотра — осколок Африканского мате­рика. Он сложен типично материковыми породами, а долины острова являются продолжением долин материкового побережья. По-видимому, Сокотра, как и Сейшельские острова, образовался в ре­зультате раскола древнего материка Гондваны, некогда объединявшего мате­рики, располагающиеся сейчас по пери­ферии Индийского океана. Давним отделением от материка объясняется тот факт, что на Сокотре высок процент эндеми­чных видов растений, нигде больше не встречающихся.

Сокотра горист, высшая точка превы­шает 1500 м над уровнем моря. В горных доли­нах растут тропические деревья. Населе­ние занимается разведением мелкого ро­гатого скота, выращивает финиковую пальму сорта сокотри. На побережье раз­вито рыболовство, особенно акулий про­мысел (акулье мясо солят, сушат и продают в материковой части Йемена). В жи­лах жителей Сокотры течет смешанная кровь. На острове в разное время жили греки, индийцы, португальцы, сомалий­цы, арабы. В течение веков они сме­шивались между собой. Поэтому сейчас довольно трудно определить, к какой эт­нической группе отнести островитян. В центре острова живут кочевники, у ко­торых еще сохранились пережитки родо-племенного строя. На острове многое своеобразно: и физический облик насе­ления (смуглые, низкорослые жители до­лин, темнокожие негроиды на побере­жье, высокие белокожие горцы), и его язык, и независимое положение женщи­ны. Добавим к этому, что здесь суще­ствует и особая форма приветствия, называемая шараджа. Если встречаются два близких человека, то они, взявшись правыми руками, касаются друг друга кончиками носов; такое приветствие, равнозначное поцелую, встречается и в некоторых княжествах Восточной Ара­вии.

По характеру рельефа и физико-географическим особенностям северный Йемен можно разделить на три района: прибрежную низменность Тихама, Горный Йемен — Джебель и постепенно понижающееся к северо-востоку нагорье — Шарки. Пустыня Тихама узкой полосой протянулась на 400 км вдоль побережья Красного моря. Ее ширина колеблется в пределах 40—70 км. Прибрежная ра­внина, сложенная преимущественно аллювиальными отложениями, полого поднимается к Джебелю. Восточная предгорная часть Тихамы лежит на высоте— 200-300 м над уровнем моря. Даже в период дождей крупные вади: Забид, Сардуд, Мур и Сихам — не доно­сят свою воду до моря и теряются в зыбких, вязких солончаках побережья. Вдоль вади, которые представляют собой также дороги в глубь страны, находятся наиболее обжитые участки Тихамы: здесь расположены города и селения, вокруг которых раскинулись поля дурры, индиго, табака, хлопчатника. Поля орошаются не только временными реками — вади, но и колодцами, достигающими глубины — 30-40 м.

Зону предгорной Тихамы вряд ли «можно назвать пустыней в полном смысле этого слова. Там растут низкорослые акации и тамаринды, пальмы дум-дум и пучки жесткой травы. Отдельные участки покрыты базальтовыми полями или усыпаны камнями, как будто накануне прошел каменный дождь.

В Тихаме находится самый большой город приморской равнины и крупнейший порт страны — Ходейда (около 2,1 млн. жителей). Не­сколько южнее расположены города Бейт-эль-Факих, известный в прошлом центр торговли кофе, и Забид — духов­ный центр йеменских шафиитов (15 тыс. жителей). Вокруг Забида раскинулись хлопковые поля, и здесь издавна развива­лось кустарное текстильное производ­ство. Ткачи Забида специализируются на изготовлении полосатой желто-чер­ной ткани для матрацев и подушек и темно-синей ткани, которая пользуется большим спросом у племен центральных и северо-восточных районов. Эта ткань раньше окрашивалась натуральным ин­диго, а теперь — анилиновой краской. Краска не закрепляется и при носке вти­рается в кожу. Йеменские кустарные ткани не отличаются изяществом и кра­сотой выделки, но прочны и долговечны. Суровые хлопчатобумажные нитки, ко­торые служат полуфабрикатом для изго­товления местных тканей, окрашивают и растягивают двумя ярусами на деревян­ной прямоугольной основе, смачивают жидким клейстером и протирают жест­кой щеткой, чтобы они стали грубее и не развивались. После такой подготовки два ткача приступают к работе. Они садятся вдоль основы лицами в одну сторону. В челнок, полую гладкую деревяшку длиной пятьдесят сантиметров, вставля­ется моток смоченных водой ниток. Один ткач бросает между двумя ярусами чел­нок другому, который ловит его и длин­ной палкой прибивает нить к краю осно­вы, и ярусы меняют положения, а второй ткач в свою очередь бросает первому челнок, прибивает нитку и меняет поло­жение ярусов. Затем работа начинается сначала. Несмотря на примитивность ткацкого станка, работа у йеменских тка­чей спорится и за двенадцать часов работы они могут растянуть основу и соткать без каймы полосатую хлопчато­бумажную шаль длиной три с половиной метра и шириной полтора метра.

Дорога в Горный Йемен сначала идет неподалеку от заболоченного берега. Близость моря чувствуется по многим признакам: в блеклом от зноя небе парят белые морские чайки, встречаются кара­ваны резвых осликов, навьюченных мешками из пальмового листа с суше­ными сардинами…

Таизз (2,4 млн. жителей) находится уже в Горном Йемене. Город расположен на высоте 1 200 м над ур. моря у подножия заросшей виноградниками и садами горы Сабр. Ветры приносят туда летом облака, которые спускаются с вершины горы к Таиззу, укутывают своей туман­ной пеленой городскую цитадель, по­строенную на обрывистой скале, а в пол­день изливаются тропическим ливнем. Обильные дожди, многочисленные ру­чьи, стекающие с горы Сабр, и плодород­ные почвы позволяют выращивать во­круг Таизза многие овощные культуры и злаки. Важное место в посевах занимает кат.

Дорога из Таизза идет на север в столицу Йемена — Сану. Она минует Джанад, где мусульмане, впервые по­явившиеся в Йемене, построили мечеть, считающуюся и сегодня особой святыней. Затем дорога следует в город Ибб, центр одной из провинций Йемена, распо­ложенный в плодородной котловине. Здесь в течение года снимают два уро­жая зерновых, выращивают овощи, бана­ны, лучшие сорта кофе, кат. Провинция Ибб считается самым богатым сельско­хозяйственным районом страны.

Через час машина поднимается на гору Суммара. С ее вершины откры­вается вид на Центральное плато. Раз­ноцветные поля низины резко контрасти­руют с горными террасами, сбегающими с вершины до подножия. Перевалив че­рез гору Суммара, дорога спускается на само Центральное плато, обрамлен­ное с востока и запада невысокими гора­ми. Плато поднимается над уровнем моря до 2000 — 2400 м. Высота дает о себе знать: летом здесь никогда не бывает слишком жарко, а зимой нередко случа­ются заморозки.

Центральное плато делится возвышен­ностями на несколько небольших участ­ков, которые называются каа («долина»). За каа Ярим, названной по имени города Ярим, лежащего рядом с древней столи­цей химьяров Дофаром, следует каа Дамар. В городе Дамар находится кон­ный завод, где выводят лошадей арабской породы.

На горизонте показывается столица Йемена Сана, по библейскому преданию основанная Симом, сыном спасшегося от всемирного потопа Ноя. Сана располо­жена на высоте 2100 м на обширной плодородной равнине, богатой грунто­выми водами.

Сана делится на три части: старый город, квартал Бир Азаб («Колодец слад­кой воды»), где живет чиновничество и богатые люди, и Каа Яхуд («Еврейская долина»), где до выезда в Израиль жили йеменские евреи, а сейчас обитает город­ская беднота. Большинство домов, осо­бенно в Бир Азабе, построено из серого камня, почти в каждом есть свой коло­дец, откуда с помощью ослов или вер­блюдов достают грунтовую воду. Старый город — своеобразный музей йеменской архитектуры: здесь совсем нет построек в европейском стиле. Его окружает тол­стая глинобитная стена, в которой сде­лано семь ворот.

Местный рынок является центром ку­старной и торговой деятельности. Здесь несколько специализированных рядов: соляной, где продается добываемая в районе Мариба соль, зерновой, где можно купить дурру и кукурузу, привози­мые из деревень Центрального плато, плодовый, где продают виноград и ово­щи, собираемые в городских садах и окрестных деревнях. На рынке же изго­тавливают и продают кустарные изделия, которые могут понадобиться горожанину или заезжему крестьянину. В многочи­сленных харчевнях посетители обмени­ваются новостями, там же обычно заклю­чают торговые сделки. У стен Большой мечети в Сане расположились шлифо­вальщики полудрагоценных камней — сердолика, оникса, халцедона. Осколок невзрачного на вид камня из недр йемен­ских гор через некоторое время превра­щается в их руках в овальной формы камешек. Особенно ценятся играющие теплым красноватым цветом сердолики. Эти полудрагоценные камни во всех арабских странах так и называются «аль-акик аль-йеманий» — «йеменский сер­долик» и широко применяются для изго­товления мужских перстней. Ведь по тра­диции сердолик приносит его владельцу счастье и благополучие.

В третий, самый дальний район Йеме­на — Шарки нет хороших дорог (шоссе из Саны в Мариб сейчас строится). Туда быстрее всего можно добраться на само­лете. Из окна самолета видны проплыва­ющие внизу лысые, черные горы, в глубоких узких долинах которых ютятся деревушки. Шарки относятся к зоне резко континентального, очень сухого климата. Здесь даже летом весьма про­хладные ночи, а зимой температура опу­скается ниже 0°. Земледелие развито слабо и носит оазисный характер, так как сухие русла рек, пересекающие высоко­горные плато и теряющиеся в пустыне Руб-эль-Хали, редко наполняются водой, а грунтовые воды находятся на глубине около 100 м. Недостаток влаги опреде­ляет характер растительности. Лишь вер­блюжья колючка, якорцы и солонцы покрывают галечники пустыни и берега вади…

Шарки — район кочевого скотоводства и оазисного земледелия. Город Мареб с населением около 238 тыс. человек считается здесь крупным населенным пунктом. Дома Мареба, Хариба и других населен­ных пунктов, находящихся на пороге великой аравийской пустыни Руб-эль-Хали, сложены из необожженных кир­пичей и редко — камней, наколотых в близлежащих горах. Значительная часть населения занимается караванной торгов­лей. Вереницы верблюдов, нагруженных товарами ширпотреба, солью и изделиями йеменских кустарей медленно тянутся по караванным тропам, сопровождаемые по­гонщиками в коротких юбках — футах. В условиях бездорожья верблюд и в наши дни продолжает оставаться важным средством транспорта, а караванная тор­говля — единственным средством достав­ки товаров в районы Шарки.

После дневного перехода караван оста­навливается на отдых. Верблюды раз­вьючены, напоены и уложены вдалеке от костра рядом с тяжелыми вьюками. Животные одного хозяина или одного племени располагаются отдельно, хотя их в общем трудно спутать — каждый вер­блюд помечен особой меткой, называ­емой васм, наносимой на бока верблюда каленым железом. Так, васм племени бени агиль, живущего близ города Хариб, похож по форме на морского конька, а метка племени бени суед и бени шамс напоминает ключ. Некоторые верблюды помечены цифрами.

Тяжелые условия жизни в пустыне могут перенести закаленные люди. Для бедуинов характерна взаимная выручка, стремление оказать помощь другу, по­павшему в беду. Они с готовностью отда­дут изнывающему от жажды путнику последний глоток воды и поделятся последней горстью фиников. Если они обещали довести вас со своим караваном в другой город, можете им довериться: они не только сделают все, чтобы выпол­нить свое обещание, но и, не колеблясь, возьмутся за оружие, чтобы защитить вас от обидчика. Это связано с понятием бедуинской чести — каждый бедуин, если он не убережет человека, доверив­шего ему свою жизнь, тем самым навле­чет позор на свое племя и будет изгнан из него.